Воскрешение - Страница 145

145

— Отвратительное пойло, — довольно бесцеремонно сказал Аято и подтолкнул ногой лежавшего морсвильца.

Тот зашевелился, попытался закрыть голову тряпками, но Тино наступил на них ногой. Осознав, что спать кто-то мешает, человек приподнялся на локтях и пьяным голосом выругался:

— Какого дьявола, Шон? Я же тебе заплатил. У меня есть еще время до наступления темноты.

— Я не Шон, — ответил землянин.

Тасконец протер глаза, посмотрел на Аято и столь же неучтиво продолжил:

— Тогда тем более, какого черта? Много я видел в своей жизни нахалов, и большинство из них уже на том свете, а Сфин еще ничего, держится. Парень, тебе что, нужны неприятности?

— Неприятности? — рассмеялся самурай, глядя на обросшее, грязное лицо человека лет пятидесяти. Вдобавок ко всему, у него отсутствовала половина зубов, и отчетливо виднелась лысина.

В это время и морсвилец, видимо, сумел правильно оценить ситуацию. Он внимательно рассматривал одежду воина, его меч, лук и торчащий из-за пояса кинжал. Взгляд незнакомца был уверенный, смелый, можно сказать, даже нагловатый.

— Чужак, — констатировал Сфин и протянул руку к бутылке.

Допив всю оставшуюся жидкость, мужчина довольно хмыкнул, вытер рот рукой и хриплым голосом спросил:

— Что тебе надо?

— Информация, — спокойным голосом произнес Тино.

— Ты обратился к тому, к кому надо, — ухмыльнулся беззубым ртом тасконец, — однако в этом городе за все платят.

— Само собой, — согласился японец.

— Тогда начинай, — махнул рукой морсвилец, откидываясь на свои грязные тряпки.

— Нет, не здесь, — сказал Аято. — В соседней квартире будешь говорить. Тебя должны послушать мои товарищи. Заодно и рассчитаемся.

Самурай не спеша двинулся к выходу. В том, что оборванец последует за ним, он не сомневался. Ради материальных ценностей эти люди были способны на любой поступок. В Морсвиле правил царь по имени Алчность. Тино еще не успел дойти до коридора, как услышал сзади учащенное дыхание Сфина. Вскоре они вошли в комнату, где отдыхали остальные разведчики. Глаза тасконца удивленно забегали из стороны в сторону.

— Сожри меня властелин пустыни, если это реальность, — не сдержавшись воскликнул мужчина. — Какое оружие, снаряжение, одеяла! За всю свою жизнь не видел такого. А девочки… В клане Чистых за них можно получить просто сумасшедшую сумму…

— Они не продаются, — резко ответил Тино.

— Кто знает, кто знает, — злорадно ответил Сфин.

Склонившись к Храброву, японец осторожно толкнул юношу в плечо. Олесь тотчас сел, а в его правой руке сверкнул кинжал. Это не ускользнуло от внимания морсвильца. Парни были явно не дилетанты, а такие ему нравились. Если еще и заплатят прилично, он расскажет им все по полной программе.

— Мне уже пора? — вымолвил русич, поднимаясь.

— Нет, — ответил Аято, — еще пятнадцать минут. Но у меня появился собеседник, и думаю, тебе стоит его послушать.

Храбров взглянул на тасконца и добродушно рассмеялся.

— А я-то думал, откуда такая вонь! Ты хоть раз в жизни мылся?

— Нет, — совершенно не обидевшись, проговорил Сфин, усаживаясь на пол. — Вода в Морсвиле дороже человеческой жизни. Во всей зоне Чистых всего три источника. О каком мытье может идти речь?

Тем временем самурай взял рюкзак Ридле, расстегнул его и вытащил три куска вяленого мяса. Один из них он сразу кинул тасконцу. Тот жадно впился в него своими прогнившими зубами. Несколько секунд оборванец с наслаждением поглощал полученную пищу. От восторга он даже закрыл глаза. Наконец Сфин закончил трапезу, убрал остатки за пазуху и громко произнес:

— Мясо кона. Даже забыл, когда ел его в последний раз. Наверное, в далеком детстве…

— Ну, и хорошо, — кивнул головой Тино. — Получишь все остальное и вдобавок рюкзак и одеяло, если расскажешь о Морсвиле все, что знаешь. Я буду откровенен — нам надо пройти через город и оказаться на его юго-западной окраине.

От удивления у морсвильца даже отвисла челюсть. Он потерял дар речи и около минуты соображал, что ответить. Наконец мужчина пришел в себя.

— Ребята, у вас ничего нет выпить?

— Нет. У экспедиции слишком напряженный график, чтобы мы могли позволить себе расслабиться, — вымолвил Олесь, выглядывая в окно.

Улица была совершенно пустынна.

— С вами все ясно, — развел руками Сфин. — Массовое помешательство. Скажите, какого дьявола вы, вообще, заходили в Морсвил, если собираетесь из него уйти? Небольшая потеря времени вполне могла компенсировать те неприятности, с которыми здесь сталкивается человек. Неужели так трудно было совершить марш по пустыне? Километров десять лишних, не более.

— Ну ладно, поговорим начистоту, — произнес Аято. — За группой гонятся сразу два отряда преследователей. С одной стороны это люди — человек сорок. У нас с ними давняя вражда. С другой — властелины пустыни. В Клоне мы прикончили восемь их воинов, и они решили отомстить. Именно мутанты и загнали группу в город.

По мере рассказа японца, глаза тасконца раскрывались все шире и шире. Тряхнув головой, словно стряхивая наваждение, оборванец проговорил:

— Либо это самая наглая ложь, которую я слышал, либо это чудо. Убить восемь властелинов пустыни просто невозможно. Если, конечно, вас было не сто человек. Тогда какие-то шансы…

— Нас было больше всего на два бойца. Зато таких, каких ты в жизни не видел. И только посмей еще раз заикнуться про ложь, — резко возразил Тино.

— Хорошо, хорошо, я всему верю, — согласился морсвилец, почувствовавший в голосе собеседника угрозу. — Но влипли вы, действительно, здорово. Морсвил неподходящее место для прогулок. Для чужаков бывает трудно пройти живыми и одну зону, а вам надо миновать, как минимум, три. Скажу честно — это почти невозможно.

145