Воскрешение - Страница 128

128

За пять часов пути разведчики преодолели почти тридцать километров. Это был хороший темп. Однако Сириус поднимался все выше и выше, а потому друзьям приходилось думать о привале. Место его проведения ни у кого споров не вызывало. Дело в том, что около часа назад Ридле заметил на горизонте возвышающиеся скалы. До них было от силы километров семь, и группа решила остановиться там. Ускорив шаг, разведчики преодолели это расстояние довольно быстро. То, что они увидели, и восхитило их, и в какой-то степени напугало. Это был своего рода огромный каменный пояс, уходящий далеко на запад и восток.

— Гряда скал тянется на несколько тысяч километров, — произнес Генрих, глядя на карту. — Она существовала и двести лет назад. Место, в котором мы находимся, — наиболее широкое. Оно получило название «долина мертвых скал».

— Довольно неблагозвучное название, — вымолвил Освальд, касаясь рукой кинжала.

— Зато очень точное, — возразил Аято, задрав голову и оглядывая многометровые каменные исполины.

— Скорее всего, миллионы лет назад здесь были горы, — пояснил Виола. — Тектонический процесс разрушил их, оставив на поверхности лишь эту гряду. Перепады температуры и ветер сделали все остальное. Еще пару миллионов лет, и здесь тоже будет пустыня.

— А пока около пятнадцати километров нам придется двигаться среди этих каменных монстров. И хорошо, если между ними есть проходы. Карабкаться на подобную высоту у меня нет ни малейшего желания, — проговорил граф, взваливая рюкзак на спину. — Предлагаю пройти половину пути сейчас. Кто знает, сколько нам здесь блуждать.

Кайнц словно разозлил судьбу своим замечанием. Пройдя около четырех километров, группа попала в огромный каменный мешок. Ровные отвесные стены, причудливые формы. Они словно издевались над крошечными беспомощными людьми. Озираясь по сторонам, разведчики минут десять топтались на месте в нерешительности.

— Вот же свинство! — наконец выругался Тино. — Теперь придется возвращаться. О том, чтобы подняться на скалы, не может быть и речи. Нам это просто не под силу.

— Мы потеряли сорок минут напрасно, — подвел итог Виола.

— Не совсем, — улыбнулся Храбров. — Теперь мы знаем, что сюда ходить не стоит.

— Надо сказать, небольшое удовольствие, — довольно резко сказала Олис.

— Ну, почему же, — ответил Олесь. — Все познается методом проб и ошибок. Было бы удивительно, если бы проход нашелся сразу. Впрочем, всего в километре от этого места я видел довольно широкую расщелину. Может, она куда-нибудь приведет.

Группа тотчас развернулась и подошла к указанному Храбровым месту. Это было действительно то, что нужно. Две огромные скалы образовали тропу шириной около двух метров. Из-за угловатого выступа она была плохо видна, но русич ее каким-то чудом заметил. Осторожно пройдя вперед, Аято призывно махнул рукой. Разведчики двинулись вслед за ним и уже через пять минут вышли на большое открытое пространство.

— Отличное место, — проговорил граф. — Здесь и расположимся на полуденный привал. В трещине есть хоть какая-то тень.

Раскинув лагерь, воины с удовольствием расположились на земле. Нет ничего приятнее после длительного перехода, чем лечь, вытянуть ноги и чувствовать, как расслабляются твои мышцы. В такие минуты даже не хочется раскидывать тент, хотя Сириус и палит беспощадно. Однако работа есть работа, и земляне дружно принялись за сооружение навеса. Затем был обед и долгожданный сон. Олесь дежурил первым, а потому за остаток дня мог не беспокоиться. Его разбудят только перед самым переходом. Стоило всем улечься, как русич начал внимательно осматривать окрестности. Тропа вывела их на приличных размеров каменистую дорогу. Всюду виднелись валуны различных размеров и форм. Одинаково было лишь одно — ветер сделал их идеально гладкими. Судя по возвышающимся скалам, выход из долины был где-то на юго-западе. Это, конечно, не совсем то, что нужно, разведчикам, но сейчас выбирать не приходилось. Самое главное преодолеть эту проклятую преграду.

Час пролетел, словно одно мгновение. Храбров даже удивился и несколько раз взглянул на циферблат. Сомнений не было — прошло ровно шестьдесят минут. Пожав плечами, юноша не спеша направился будить Ридле. Теперь наступила его очередь нести службу. Освальд поднялся с трудом, и пришлось даже плеснуть ему в лицо немного воды. Это привело немца в чувство. Выйдя из-под навеса, Ридле протяжно вымолвил:

— О Господи, какая жара. И как только скалы это выдерживают!

— А они как раз это и не выдерживают, — усмехнулся Олесь. — Посмотри, все в трещинах… и не вздумай прикасаться рукой. Я попробовал. Накалены, словно сковородка на огне.

— Да, лучше учиться на чужих ошибках, — рассмеялся Освальд.

Храбров лег рядом с Аято. С другой стороны находилась Кроул. Взгляд юноши задержался на ее молодом, красивом и безмятежном лице. Так и хотелось ее обнять, поцеловать, но… На это Олесь не мог решиться. Тяжело вздохнув, он повернулся к японцу и почти тотчас заснул. Долгое время его сон был очень крепок. Однако вскоре юноша словно провалился в какую-то яму. Сначала Храбров куда-то летел. Мелькали звезды, планеты, астероиды. И вот перед ним огромная каменная скала, а на ее вершине столпились и машут руками крошечные человечки. Олесь приближается к ним. Каково же его удивление, когда он различает среди этих людей себя. Кто же рядом? Ну, конечно, Аято, Кайнц, Ридле, Виола, Салан, Кроул, Олан. Стоп! А почему здесь де Креньян, Салах, Лунгрен и Бартон? Ведь трое последних мертвы, а Жак неизвестно — уцелел ли. Тем временем, скала все приближалась и приближалась. Уже отчетливо видно, что лица Асера, Свена и Слима совершенно черны. Зато француз ничем не отличается от других. «Жив еще, бродяга», — успел подумать юноша. И вот Храбров совсем рядом с разведчиками. Без труда можно различить их одежду, оружие, выражение лица. Все сосредоточены и смотрят куда-то вдаль. Кажется, что людям ничего не угрожает… Но что это? Огромная черная туча появилась прямо над скалой. Она опускается все ниже и ниже. Земляне пытаются ее отогнать, но все бесполезно. Мрачный густой туман окутывает Виолу и Кроул. Проходит несколько секунд, и мгла рассеивается. Оба аланца с совершенно черными лицами присоединяются к Салаху, Лунгрену и Бартону. От отчаяния юноша закричал и высоко вскинул руки. Сверкнул яркий луч…

128